Исследование самых сложных эстетических категории смешного, комического, ироничного берет начало еще со времен античности, в «Поэтике»

Апробирование результатов исследования: публикация статей

жүктеу 191,78 Kb.

бет	3/17
Дата	13.04.2023
өлшемі	191,78 Kb.
	#42153
түрі	Исследование

1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 17

17.06.20 Несібелі Е. диссертация

Структура работы
1 Теоретическое осмысление терминов «смех», «комическое», «ирония», «стиль», «художественный стиль»

Апробирование результатов исследования: публикация статей:
1.Теоретическое осмысление понятий «смех» и «комическое» в современном литературоведении. Статья. В соавторстве // В материалах областной НПК «Лингвистическое и литературное краеведение». [1, С.165-171] – Уральск: ЗКГУ им.М.Утемисова, 2017. – С. 165-171;
2.Смех, комическое, ирония в художественном стиле русских и казахских писателей (сопоставительный анализ). Статья. В соавторстве // В материалах V МЕЖДУНАРОДНОЙ НАУЧНО-ПРАКТИЧЕСКОЙ КОНФЕРЕНЦИИ «БИ-, ПОЛИ-, ТРАНСЛИНГВИЗМ И ЛИНГВИСТИЧЕСКОЕ ОБРАЗОВАНИЕ» под эгидой МАПРЯЛ. – 6-7 декабря 2019 г. – Российский университет дружбы народов (Москва). // (18 стр. В процессе публикации. Имеется справка с РУДН).
3.Категории комического в художественном стиле русских и казахских прозаиков (сопоставительный анализ) // В соавторстве/ «Вестник» ЗКГУ им. М.Утемисова, 2019 № 4 (76) - С.359-366. [2, с. 359-366]
Структура работы отражает логику рассмотрения материала, подчинена общим принципам и содержанию работы. Магистерская диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и списка использованных источников.

1 Теоретическое осмысление терминов «смех», «комическое», «ирония», «стиль», «художественный стиль»

1.1 Теоретическое осмысление терминов «смех», «комическое», «ирония», «стиль», «художественный стиль» в литературоведении

В литературоведении осмысление понятий «смех», «комическое» уходит корнями в древность. Древнегреческий ученый Аристотель считает, что комическое в качестве эстетической категории как «некоторую ошибку и уродство, но безболезненное и безвредное». Комическое в понимании ученого, связывает со «смешной маской», «безобразно и искаженной, но без боли» [3].

Смех, комическое носят универсальный, мировоззренческий характер, являясь одним из ценных свидетельств культуры человечества. В истории русского литературоведения смех стал считаться равноправной в культурном диалоге. О том свидетельствуют исследования М.М.Бахтина «Творчество Франсуа Рабле и народная культура Средневековья и Ренессанс» [4], В.Я. Проппа «Проблемы комизма и смеха» [5], Ю.Б.Борева «Комическое» [6], Д.С.Лихачева, А.M. Панченко, Н.В.Понырко «Смех в Древней Руси» [7], А.И.Лука «Юмор, остроумие, творчество» [8], Н.М.Федя «Искусство комедии, или Мир сквозь смех» [9], А.B.Дмитриева «Социология юмора», Б.А.Рыбакова «Язычество древних славян», M.Рюминой «Тайна смеха, или Эстетика комического» [10].
Смех в особенности колоритно обнаруживает себя в группе праздничных церемониях. М.Бахтин в монографии о творчестве Рабле карнавальный смех отмечает в качестве весьма существенной грани культуры разных стран. Карнавальный смех характеризуется им в качестве общенародный (образующий обстановку всеобщей связи на почве жизнелюбивого чувства) и двойственный (формирующий единодушие согласия неисчерпаемых сил нации и опровержения всего формального, в виде государственного, как и церковного: разных табу и субординационных установлений). Карнавальный смех, по Бахтину, выражает и осуществляет свободу, знаменует бесстрашие.
Смех изучается в культурологическом плане в определенном историческом периоде Д.С.Лихачевым, А.M.Панченко, Н.В.Понырко, Б.А.Рыбаковым. В аспекте эстетической категории комического смех рассматривают В.Я.Пропп, Ю.Б.Борев, М.Л.Рюмина. Проявление смеха в качестве политического шутки, историю политической шутки, его главные объекты и субъекты, приемы и общественные обязанности в социологии освещают А.В.Дмитриев, в литературоведении – Д.П.Николаев; в психологии – Н.М.Федь. О философских и нравственных аспектах смеха говорится в работе Л. Карасева «Парадокс о смехе» [11].
Новую концепцию юмора и смеха предложил Л.Карасев. Основной смысл его концепции состоит в теории на смех в качестве на всеобщий культурно-исторический и психофизиологический феномен. Данный феномен, по утверждению автора, раскрывается обычно в контексте окружающих его символов. Л.Карасев исходит из предположения о смехе в виде о условным целом, возникшем по своим когнитивным правилам. Он выступает перед чтецами в качестве сбора идейных линий, вступающих между собой в трудные связи, и, образовывавших глобальное целое.
Карасев относит вопрос образования смеха к проблеме о происхождении чувства смешного к сфере, исходившей за пределы того, что можно дать название «научным знанием». Смех, по Карасеву, как естественная человеческая деятельность, возникает одновременно вместе с языком и мышлением. Смех появляется будто бы системное единство, как сформировавшееся качество, и уже затем – все развивается, обогащается и т. д. Автор проявления юмора и смеха сводит к двум юмором основные категории: «улыбка тела» или «улыбка витальная» (счастье и физическое наслаждения). Считается: «Смех от души» в союзе с комическим на самом деле, мы оцениваем синтез деятельности и рефлексию.
Истоки усмотрения в самых различных проявлениях комизма и смеха элемента негативности, Л.Карасев видит в формуле Аристотеля. Автор работы «Парадокс о смехе» выстраивает логику взаимоотношений смеха и зла, выражающуюся этот смех – парадоксальный способ оценки и преодоления некоторой «меры» зла. Смех, по Л.Карасеву, возникает на стыке нескольких важных социальных условий, независимо от конкретной «ситуации смеха», эти условия являются обязательными. «В вещах или в ситуации, подвергшейся осмеянию, должно обязательно присутствовать зло. Оно должно быть представлено в выразительном виде. Это зло должно быть «умеренным», тем или иным образом смягченным. Через понятие «меры» зла описывается и история смеха. Смех выступает как нечто вторичное по отношению к злу. Смех лишь отражает зло в своём зеркале, но никогда не является его подлинной причиной» [9, С.61]. Л.Карасев называет смех, самой сложной, противоречивой эмоцией, выражающаяся природу человека как простого создания.
Истоки и становление русской смеховой культуры исследованы А.В.Пешковой [12], которая также строит свое исследование на трактате «Поэтика» (335 до н. э) Аристотеля. Затем Пешковой напоминает, что проблемы комического в средние века и в эпоху Возрождения смещаются на периферию интересов ученых и исследователей. Теория комического как эстетическая категория в пору классицизма и Просвещения не рассматривается. Все же проблема комического волнуют Р.Декарта и Т.Гоббса. Первый видит смех как о физиологический аффект, второй – в виде некой страсти, источником которой было внезапное осознание нашей ценности и превосходства над теми, кто проявляет слабость. Следующий этап теории комического освещены в трудах И.Канта («Критика способности суждения», 1790), где определение смеха внесло значительный вклад в понимание категории комического: «во всем должно быть что-то смешное, что вызывает веселый непреодолимый смех. Смех – это результат внезапного превращения напряженного ожидания в ничто».
Современный исследователь юмористического мировоззрения в русской прозе Н.Выгон пишет, что время, когда концепция была создана Аристотелем, когда связь комического с его первоисточником мифом еще не была забыта культурным сознанием, подтверждает процесс дифференциации типов комического. Процесс дифференциации еще не получил окончательного эстетического понимания, но он уже разделил обличительный смех и добрый [14] смех: «...Юмор ориентирован на общечеловеческие ценности, выражает приятие мира и способствует его единению» [13]. Основой юмористического мироощущения, по мнению исследователя, является жизнерадостное восприятие мира.
Феномен комического Н.С.Выгон считает, как "важный фактор, влияющий на философско-эстетическое осмысление мира и человека в «большом контексте» культуры. Исследователь понимает, что один из видов комического – юмор как [14] «философско-юмористическое мироощущение, как исторически развивающийся тип художественного сознания» [13].
Светлана Антюхова, автор работы «Соотношение смеха и комического», разделяет правомерность взглядов современного исследователя об органической связи концепции комического Аристотеля с древним архаическим смехом. По её мнению, сатира, которая возникла при дифференциации типов комического, перечит теории античного философа [14].
Исследователь и автор монографии «Проблемы поэтики Достоевского» Михаил Михайлович Бахтин считает: переход смеха связано с дифференциацией комического [14] «В карнавальной литературе XVIII и XIX веков смех, как правило, значительно приглушается – до иронии, юмора и других форм редуцированного смеха» [15].
Натан Давидович Тамарченко показывает в словарной статье «Смех», что имеется два варианта для исследователей теории карнавальной культуры М.М.Бахтина. Юрий Манн, представляющий классическую эстетику, ратифицирует, что М.Бахтин, автор исследовательской работы «Творчество Франсуа Рабле и народная культура Средневековья и Ренессанса», является основоположником «теории комического». Он считает, что эта теория обосновывает сферу «смешного», которая носит название «грубой комедии». [16].
Более адекватную интерпретацию взглядов Бахтина, по Антюховой, о смехе выдвигает Тамарченко, считая разработку категории «единой народной смеховой культуры» автора монографии о Рабле во многом близкой к «архаическому» («ритуальному») смеху [14].
Тенденция взаимоотношений смеха и комического наиболее часто менялся на протяжении всего мирового литературно-исторического процесса [14].
Значительная область эстетического опыта, в которой на аналитическом и игровом источниках случаются опровержение, разоблачение и осуждение любой выдержки повседневной реальности (вид, эпатаж, акт) с точки зрения превосходного (морального, общественного) в эстетике обозначает категория комическое. Явление комического включает в себя возбуждение смеющейся реакции человека, смех, но этим он не ограничивается. В данном случае речь идет о необычном смехе, вызванном интеллектуально-смысловой игрой. Шуточный смех – это формула наслаждения, веселья и возмущения [10].
Эстетические модификациями комического выступают юмор, сатира, ирония, сарказм и гротеск.
Чувство, выражающее способность к эстетическому переживанию комических ситуации, называется юмором. Он предполагает добродушно-насмешливое отношение и настроение, когда беззлобно и весело что-то или кто-то вышучивается. Объект юмора, хотя и критикуется, но сохраняет для человека позитивное значение и привлекательность.
Сатира, наряду с юмором, создает основной тип комизма. Юмор сопровождается дружеским, беззлобным смехом, а объект сатиры социально опасен. С помощью сатиры преодолеваются социальное зло и пороки.
Оттенок комического с преобладанием чувства субъективной свободы по отношению к миру отражает ирония. Манеру речи, когда сообщается одно, а подразумевается другое, также считают иронией, которая наиболее остро проявляется в сатире. Человек, наделенный ироническим мироощущением, выглядит как в высшей степени свободный, произвольно творящий и себя, и окружающий мир.
Ирония (от греч. eironeia – притворство) – негативная оценка предмета или явления через его издевательство. В литературном произведении ирония придает особый цвет, раскрывающий своеобразный образ неудовлетворительности автора другими людьми. При данном подходе ирония уже не всего лишь изобразительное средство, а источник, который придает образ жизни.
Подчеркнуть всю серьезность, порой даже трагичность положений и ситуаций – цель иронии. Насмешка создается тем, что обнажается нелепость происходящего.
Ирония – «требование изображать действительность в ее универсальной нетождественности», – подчеркивается А.Соловьёвым. [18, С. 102].
О существовании термина «ирония» в трех аспектах указывается Ольгой Вадимовной Ивановой, исследовавшей иронию как влияние на формирование в произведение Ф.Сологуба «Мелкий бес» [19].
Исследователи подчеркивают в художественном стиле мастера тонкой и горькой иронии, одновременно вдохновляющий и лишающий от ложного представления А.П.Чехова «внутреннюю» иронию, которая подразумевает иронию, эпизодически повествователь часто язвить разумно. Радикальный (язвительный) концепт произносимой героем фразы, разворачивается в общем содержание произведения, а дальнейшие действия и слова героя, и дальнейший ход историй играют в этом решающую роль. Она заключается активно и проявляется в циркуляции нарратива: он требует от читателя, более или менее длительные "прелести", то есть, до "разочарования" читателя следует укреплять в мыслях.
Ирония в качестве формы сатиры, модернистская ирония, по замечанию Юрия Борисовича Борева, может быть названа «асатирой». В ней автор через иронию насмехается над человеком [19] «с точки зрения эгоцентрической, замкнутой в себе личности» (несвойственно сатире). Таков свет мира, лишенный жизни, кажется абсурдным в будущем разваливаться и останавливаться, «непознаваемое зло несправедливо и деспотично». [20, с.13-14]. Модернистский рационализм и индивидуализм «Асатира» будет тиранической и гротескной, а гротескная становится демонической». Модернистский рационализм и индивидуализм, и я пытался «взорвать» мир реальности, в котором царит безумие «Замени его и не требуя ни одной разумной причины в мире, и оно оказывается «главной целью». И в ней, в «главное только» какие-то адские силы, которые не предписаны человеку, магия может скоро исчезнуть, навсегда вторгнуться в жизнь». Сумма сил как сумма аспекта злого издевательства [19].
Первое понимание связано с восприятием он говорил как «форма выражения мысли "и с" из пути, тем больше он любит и темная жидкость от сатиры письма. Это так называемая место указанной речи (резкость, она содержит среди парадоксальных) как сказал добавление. Такая ирония зачастую сатиры и получают как искусство комического, и юмористического.
«Смешные слова, это не само по себе, а потому что это относится к функциям памяти, которые используются в духовном отношении человека», считает Владимир Пропп [5, C.94].
Правильно путем "двухпланности", как ирония, по Борису Томашевскому, «отмена» права на использование цифр в их словах означает противоположное значение. [19].
Второе понимание: эмоциональная оценка идеологических и намеки, по утверждению П.Шпагина [19], «скептически- или критически насмешливое отношение к изображаемому под маской утверждения или похвалы» [23, с.179]. Объясняется это кто как предмет по привычке тот говорил, по Л.Болдиной, она имеет свою собственную тему, не способен ни на феномен выбора. В этом аспекте В. Пивоев, согласно аспекту иронии, может возникнуть какая-то комическая боль [19], «видом эстетического отношения, наряду с юмором и сатирой»: главное-это длина волны в ответ этот человек является выражением ситуации, которые сжимают можете, или отказано или примирения [19].
Третье понимание: ирония, по А.Бочарову, выступает как «философский вывод» [25, с.347].
Улыбку на лице сознание и поведение человека, во-первых, является выражением жизнерадостности, умственная бодрость, силу и власть, и поэтому неотъемлемой частью [26] доброжелательности, – полагает В. Хализев, и приводит образцом веселое настроение толстовских Ростовский дом дяди после охоты. Во-вторых, улыбка, которая является формой отвержения и осуждения того, что вокруг них, высмеивается, имеет какой-то эмоциональный интеллект, прямо противоположный, так часто связанный с действительностью отчуждения, который должен это знать. Отсюда и улыбка [27], по мнению Хализева, связан с комическим (от древнегреческого «комос» – деревенский праздник). Литературоведом напоминается мысль Виктора Тёрнера в работе «Символ и ритуал» о роли смеха в жизни первобытных народов, означавший «привечать каждого», что символизировал «дружескую и добрую компанию». Подобный смех Хализев называет индивидуально-инициативным. Он связан с непринужденным, доверительным общением немногих, с живой беседой [26].
Даже в смехе все было по-другому, и их можно лечить. Это место, которое дружелюбно, и шутка, и достоинство; отличный талант и ироничное издевательство, и школы (Вселенная) чье чувство юмора к свойствам «каждое отношение» и «кроткое терпимое отношение к людям» [27]. Хализев напоминает о книге Жан-Поля «Приготовительная школа эстетики», в которой говорится о таком смехе, приводит цитаты. Такой юмор «требует поэтического духа» существует в немногих. Всплески того, что «высочайший в мире гений» расслабляет человека, соглашается с несовершенством, которое позволяет ему избавиться от того, что позже стало называться Грей, односторонним - «напряжение с большим пафосом для» [27].
Даже индивидуальный инициативный смех мог издеваться над отчужденным поведением. Он говорил традиционно используемый термин, чтобы описать это [27].
Это поднимает человека, выступающего против возможности быть выше и, в частности, «базовой речи» повседневной жизни [26], – считает Ф.Шлегель. Сократ солнце и свой взгляд на мир, Шлегель отметил, что [26] «ирония подсмеивается над всем миром», «ирония – это ясное сознание вечной подвижности, бесконечно полного хаоса». [29, С. 286-287].
Ирония двойственности, – сказал К. У. Ф. Зольгер – «чтобы помочь людям найти «превосходную идею», но все могут потерять, что «то, что она дала видимость жизни» [30, с. 382].
Гуманитариям структуралистского и постструктуралистского направления присуща апология тотального философского смеха. Теперь «можно придумать, кроме как в вакууме, где нет «человека», желание думать и говорить о человеке «глупо и абсурдно отражение», противопоставляющий всего лишь метафизический смех», – [31] утверждал М. Фуко.
О способности иронического взгляда при всей его односторонности освобождать человека от догматической узости мышления, от нетерпимости, фанатизма, от попрания живой жизни во имя отвлеченного принципа, убедительно говорил Т. Манн [32, с. 277-278].
Но «ирония без берегов», с болезненным ощущением, – подчеркивал Ф.Ницше, – может привести к тупиковому результату, жестокости, анонимности. Это гласит: «Привычка к иронии … портит характер, она придает ему постепенно черту злорадного превосходства…, начинаешь походить на злую собаку, которая, кусаясь, к тому же, научилась и смеяться» [33, с. 411].
Отрицательного потенциала, всей иронии упоминает А. Блок в статье "Ирония" (1908), которая представляет собой болезнь, насилие, богохульство, вне опьянения как признак потери человеческого в человеке.
«Теперь выигрышное время для иронии и злорадства», – С.Н.Булгаков писал о революции 1918 года [34, с. 96]. Хализев отметил, что в последующие годы, по его словам, не имеет границ, часто приводил к отказу всего человека от человека.
Подводя итоги, Хализев говорит, что мир и вся система вместе с иронией, направленной на унижение всей человеческой жизни [26] порожденный чувством познания бетона, и действительно ли ирония, место и время были абсолютно одинаковыми значимых противоречий [26] реальности. Именно она, по Хализеву, является весьма продуктивной для литературы и искусства. Подобная ироническая настроенность присутствует в произведениях сатирических.
Ирония, по В. Хализеву, «как мировоззренческая позиция, как универсальное миропонимание», «направленное на мир и человеческую жизнь в целом» [19].
Как вид эстетики, поскольку искусство является отражением явлений, которые содержат несоответствия, противоречия и путаницу, и, как следствие, смехотворное суждение в понятии комический связано с «Краткой исторической энциклопедией» [35, с.689]. Аргумент был найден у Ю. Борева «Комическое – эстетическая категория, общественно выдающиеся противоречия, являющиеся объектом особой эмоции насильственной эстетической критики смехотворно» [21].
Комическое полностью определяется от богатства и своеобразного мироощущения автора в художественном произведении», – выделяет исследователь О.Телятникова. [36, с.1613].
Ю.Борев рассуждает о несовпадении комического и веселого: «…не все смешное комично, хотя комическое – всегда смешно. Комическое – прекрасная сестра смешного, порождающая одухотворенный эстетическими идеалами светлый, «высокий» (Гоголь) смех, отрицающий одни человеческие качества и утверждающий другие. В зависимости от обстоятельств явление или смешно, или комично… Комизм социален своей объективной (особенности предмета) и своей субъективной (характер восприятия) стороной». [21, с.413]. По словам Борева, комический смех - единственное условие для приобретения забавного «социального контента» в сочетании с комедией. Комическое в общем направлении за собственный счет искусства одолел противоречия реальности с помощью смеха, забавную вещь об эмоциональном богатстве этих позиций, последние мысли и чувства, порожденные ярким утешением. Один конец отождествления Тамарченко между комическим и смешным в книгах разными способами: нет страха перед улыбкой, зрелость комического - трагична. [14]. Функцию «раздвоения» как главную сущность смеха выделяет Д. Лихачев. Существо смеха связано с раздвоением. Смех открывает в одном другое, не соответствующее: в высоком – низкое, в духовном – материальное, в торжественном – будничное, в обнадеживающем – разочаровывающее. Смех делит мир надвое, создает бесконечное количество двойников, создает смеховую «тень» действительности, раскалывает эту действительность» [7,].
Приговор в спецификации аксиом в начале консолидации в противостоянии серьезного комического или трагического не согласен, исследователь Антюхова С.Ю. Она верит, что конфликт может возникнуть только в более целостном мире, чтобы работать, и характер, и нарисованный в мировоззрении дьявола, чтобы внести свой вклад в искусство «существует», а дизайн второго элемента является агентом смысла «анти» по отношению к комическому. В «антитезе» комического конкретные произведения раскрываются только тогда, когда это можно объяснить, учитывая возрастающее взаимодействие текста [14].
Сущность комического и функции смеха в лингвистике проанализировал А.О.Кошелев [37, с.278]. В результате проделанных исследований, объяснив его природу и сформулировав функцию вызываемого им смеха, им дано эксплицитное определение комического признака. А.Кошелевым утверждается, что комический признак и вызываемый им смех – это побочный продукт рутинной работы процедур мышления человека по формированию в его мозгу текущего представления окружающего мира, – представления, образованного концептуальными признаками и их совокупностями (концептами).
Попробуем изложить изученные теоретические материалы по трактовке термина «сатира». Сатира отрицает высмеивали объекта или явления факта, и сталкивает его за пределы этого объекта является идеальным. Можно считать богатым чувством существующий в форме критики и разоблачения эстетической социальные вещи. Сатира обостряет и преувеличивает, или даже опровергает ее забавное явление. «Главное в сатире – комедийная критика, которая подводит читателя к отрицанию явления через противопоставление его идеалам» [38, C.81]. Борев считает, что «объектом сатиры явления, отклоняющиеся от принципиально важных общественных норм и имеющие широкую общественную значимость» [38, С.83], а Б.Дземидок – «глупость и невежество, социальные пороки» [39, с.180].
Лирическая поэзия учит глубоко и тонко чувствовать, а сатира, если взять ее с дидактической стороны, учит широте взгляда, заставляет человека думать о своем месте в мире, в стране, отрицать зло, идти высоконравственным путем. [39].
На основе всех изученных научных работ по трактовке понятий категории комического приходим к следующим выводам:

В смехе мировоззрение о том, что согласно «от существующего в настоящее время, с точки зрения материи», такого как «часть культуры».
Смех, вызываемый комическим, является выражением в равной степени удовольствия и отвращения, радости и негодования [14].
Это важность комического – большое значение, которое философ и эстетический создатель и человеческое сознание, «большой контекст» в культуре.
Юмор – «философско-юмористическое мироощущение, как исторически развивающийся тип художественного сознания» [14].
Комическое – это то, что является общим правом в комиксе, завершено, что является незаметным пространством, т. Е. Причинно-следственными и другими аналогичными показателями в отличие от параметров «могилы» мира [14].
Комическое – «вопрос о взаимосвязи между субъектом и объектом», когда первый относится к «знающим человеком» моделирование восприятия информации, а под второй – «нечто», что может быть так весело [14].
Комическое целиком зависит от богатства и своеобразного мироощущения автора в художественном произведении [14].
Ирония – «мировоззренческая позиция, как универсальное миропонимание», «направленное на мир и человеческую жизнь в целом».
Ирония – философский вывод.
Ирония – художественный принцип, используемый писателем при изображении жизни.
Сатира – отрицание осмеиваемого предмета или явления действительности и противопоставление ему находящийся вне данного объекта идеала.
Сатира – критические и эмоционально богатый эстетический вид, и экспозиция, и существующей социальной ситуации социальной практики.
Сатира – комедийная критика с отрицанием явления, социальных пороков через противопоставление идеалов.
Для феноменов сатиры принципиально важны широкий социальный упадок и социальные нормы.

жүктеу 191,78 Kb.

Достарыңызбен бөлісу:

1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 17