Медиаконфликт: языковые средства реализации

жүктеу 209,24 Kb.

бет	12/25
Дата	12.04.2023
өлшемі	209,24 Kb.
	#42123
түрі	Диссертация

1 ... 8 9 10 11 12 13 14 15 ... 25

10.06.20 Ахметова Г.Н. диссертация

С.Максутова как с гуся вода – использованный фразеологизм содержит негативное утверждение во фразе, которая однозначно понимается как «Максутов избежал заслуженного наказания за какой-то проступок» (суть речевого правонарушения обычно устанавливается из контекста). Информация фразы обязательная и вербализуемая.

Чем писать кляузы и ходить по судам, лучше бы занималась своей маразматичной матерью - неявное утверждение негативной информации содержится в пресуппозиции «она не занималась и не занимается своей пожилой/больной матерью».

Пресуппозиция - компонент высказывания, словесно не выраженный, предположительно известный адресату (достоверность или недостоверность этого утверждения может быть установлена путем соотнесения с действительностью). Информация фразы вербализуемая.
В связи с делами о защите чести, достоинства и деловой репутации дискуссионным является вопрос о различении сведения и мнения.
Мнение – это «суждение, выражающее оценку чего-н., отношение к кому-чему-н., взгляд на что-н.». Мнение предполагает одновременное существование разных точек зрения на что-либо, при отсутствии ясных оснований (аргументов) не позволяющее однозначно судить об объекте.
Слово сведения – это «известие, сообщение». Используется в широком и узком смысле. Широкий смысл слова подразумевает его использование во всех значениях, приведенных в толковых словарях. В теории и практике судебной лингвистической экспертизы слово сведения используется в узком смысле как утверждения о фактах [100].
Сведения, использованные в высказываниях, могут квалифицироваться и как оскорбление, и как распространение порочащей информации, выраженной в оскорбительной форме. Для удовлетворения гражданского иска о защите чести и достоинства имеет значения форма выражения порочащих сведений, соответствие или несоответствие действительности.
Лингвистическая экспертиза текстов по защите чести, достоинства и деловой репутации призвана ответить на вопросы классификационного характера: содержатся ли в тексте суждения, приписывающие лицу порочащие его характеристики; выражены ли порочащие лицо характеристики в неприличной форме.
Ключевые вопросы судебной экспертизы по делам защиты чести, достоинства и деловой репутации связаны с выявлением негативных сведений о деятельности лица, его личных деловых и моральных качествах; конкретных фраз с негативной информацией; форм выражений (утверждение, предположение, оценочное суждение); информации, умаляющих деловую репутацию лиц, чернящих доброе имя, задевающих честь и достоинство. При наличии сведений форме утверждений о фактах нарушения лицом действующего законодательства, моральных норм и принципов могут быть проверены на соответствие действительности.
На основании этих факторов и делается вывод о наличии в речевом произведении оскорбления или сведений, порочащих честь и достоинство, умаляющих деловую репутацию физических или юридических лиц [100].
Как уже отмечено, за рамками компетенции эксперта находится вопрос о правовой квалификации, соответствии действительности сведений, порочащем характере информации. Например, Являются ли сведения о … порочащими? и т.д.
С.И.Земскова указывает на принципиальную важность недопустимости произвольной подмены объекта экспертом-лингвистом. Например, эксперт для исследования «восприятия языкового знака человеком» использует «метод лингвистического эксперимента». Решая вопрос об интерпретации материала потенциальным читателем, он делает вывод о том, что в тексте содержится большой негативный потенциал. В данном случае лингвист может провести смысловой анализ текста и определить, о каких действиях, событиях идет речь, однако он не должен давать оценку (правовую или морально-этическую) данным действиям или событиям [107, с.74].
Рассмотрим пример фрагмента публикации одной из местных газет из экспертной практики: «Еще в 20??… году К. и П…вымогали у предпринимателей города деньги за невмешательство в рейдерские захваты, происходившие на территории области»
Лингвист, опираясь на значения слов «вымогать» (требовать передачи чего-либо угрозами, шантажом) и «рейдер» (предприятие с целью его захвата, смены его владельца и т.п.) выявил следующую информацию: а) К. и П. с помощью угроз и шантажа требовали у предпринимателей денежные средства; б) К. и П. игнорировали незаконные вооруженные захваты нескольких предприятий района.
Лингвист-эксперт пришел к выводу, что информация А выражена в форме утверждения, так как оформлена повествовательным предложением, не содержащим неуверенности или сомнения, информация выражена в пресуппозиционной форме (как нечто уже известное), является скрытым утверждением [100, с. 56].
Традиционно в делах о защите чести, достоинства и деловой репутации анализ спорного текста опирается на категории «нейтральная информация», «негативная информация». Они определяются специалистами следующим образом: информация нейтральная – «сведения о ситуации, событии (о явлении, о лице, поступках лица), которые в стандартной картине мира не описываются в ценностных категориях (к такой информации неприменимы оценки «хорошо» и «плохо»)»; информация негативная - «сведения, которые содержат отрицательные характеристики юридического или физического лица, или его деятельности, а также поступков физического лица с точки зрения здравого смысла, морали или с правовой точки зрения» [100, с.135-137].
Если такая негативная информация не соответствует действительности, то она чернит репутацию лица, к которому относится.
Выявление на соответствие действительности, как правило, содержится в формулировках вопросов: «Присутствуют ли в тексте и в какой форме (в виде утверждений, суждений или иной форме) негативные сведения об истцах?» или «Является ли информация, содержащаяся в тексте статьи, нейтральной, отрицательной или положительной?» и т.д. [100, с.137-138].
Проиллюстрируем ошибку эксперта из лингвистической экспертизы, описываемой в контексте анализа фрагмента текста:
«Обладая обширными личными связями в силовых структурах, N. реализовал целый ряд схем, которые могут трактоваться как рейдерские».
Эксперт выявляет негативную информацию, руководствуясь здравым смыслом и морально-правовыми аспектами, а не лингвистическими методами: «В данном фрагменте содержится информация о том, что N., используя знакомства в силовых структурах, осуществил большое количество мероприятий, которые возможно считать рейдерскими, т.е. связанными с захватом предприятий. Данная информация является негативной, поскольку содержит отрицательную оценку N. с морально-правовой точки зрения». [108, с.58-62].
Подобная ошибка в современной практике экспертов-лингвистов не редкость. Например, в фрагменте статьи, в которой описывается коррупционная схема действий персонажей присутствуют следующие высказывания: «С 200… года на территории города Н действует организованная группа в состав которой входят заместитель начальника А и его друг Б, бывший сотрудник МВД, а также бывший депутат В».
Эксперт делает ошибочный вывод: «выявленная информация является негативной, поскольку в ней отрицательно оценивается деятельность А с морально-правовой точки зрения».
Кроме того, эксперт предполагает, что данная информация выражена в форме оценочного суждения, поскольку в «анализируемом высказывании содержится характеристика А (вместе с Б) с помощью словосочетания «организованная группа», в связи с чем информация не может подлежать верификации на соответствие действительности».
Однако номинация «организованная группа» (в отличие от «организованная преступная группировка») не содержит в своем значении негативные компоненты, поэтому не может рассматриваться как оценочный языковой материал, характеризующий упомянутых лиц.
Лингвист не может выявить негативную информацию, носящую фактический характер, при отсутствии соответствующих языковых средств. Определение экспертом такой информации как нейтральной является ошибкой и вводит в заблуждение правоприменителя. Т.е. информация, не выраженная языковыми средствами как негативная, не означает, что она не может составлять порочащие сведения.
В спорном тексте утверждение выражается грамматически формой повествовательного предложения. Утверждение о фактах всегда основано на знаниях, которыми обладает говорящий. Утверждения могут быть истинными (соответствующими действительности) и ложными (не соответствующими действительности). Соответственно, утверждение о фактах подлежит проверке на соответствие действительности [100, с.58-62].
Негативная информация может носить как оценочный характер (оценка лица, его качеств или деятельности в целом), так и фактический характер (говорящий сообщает о конкретных действиях, поступках лица, отрицательно его характеризующих). Так, суд может отклонить иск о защите чести и достоинстве истца, если публикация ответчика содержит выражения с оценочной характеристикой противоправных действий персонажа.
Например, автор статьи рассказала о «рабском труде в колонии», «бесчеловечном обращении с осужденными женщинами» и т.п. Однако в ряде случаев ответ в категорической форме невозможен. Сказанное актуально для текстов, для которых в целом характерна оценочность.
Это, как правило, речевые произведения, подготовленные лицами, профессионально владеющими навыками создания текстов. Оценочные суждения в них могут опираться на факты, могут предполагать их или быть фактически необоснованными.
Подводя итоги вышесказанному, необходимо подчеркнуть, что в судебной практике возможны такие обстоятельства, когда распространенные сведения соответствуют действительности, однако они выражены в оскорбительной, унижающей честь и достоинство форме. В таких случаях ответчик может быть привлечен к уголовной ответственности за оскорбление и решение вопроса об ответственности лица, допустившего оскорбление чести и достоинства другого лица, проводится в законодательном порядке. В оскорблении, квалифицируемом как преступление, обязательно должна присутствовать неприличная форма.
Как видно из всего, сказанного выше понимание и истолкование медиатекстов представляет объективную трудность. Существуют определенные причины возникновения правовых проблем в сфере массовой коммуникации. Они могут возникать могут возникать вследствие авторской тенденциозности, размытых коммуникативных намерений и, что особенно заметно, выбора нестандартных образных выражений, высказываний. Все это в совокупности может затронуть, например, честь и достоинство адресата и привести к судебным разбирательствам.
Наиболее оптимальным решением в подобных ситуациях является лингвистическая экспертиза, способная дать толкование спорным текстам как с точки зрения плана содержания, так и плана выражения.
Таким образом, в конечном итоге лингвоэкспертиза представляет собой толкование (интерпретацию) конкретного текста в рамках статьи закона и модели экспертного исследования.

жүктеу 209,24 Kb.

Достарыңызбен бөлісу:

1 ... 8 9 10 11 12 13 14 15 ... 25