10.4. Схема анализа диалогического единства
1. Количество реплик, составляющих ДЕ.
2. Характеристика реплик, входящих в ДЕ: а) анализ реплики-стимула (вопросная, побудительная, повествовательная); б) анализ реплики-реакции (ответ, уточняющий вопрос, согласие, разрешение, пояснение и т.д.); в) анализ третьей (четвертой) реплики.
3. Конструктивные средства связи реплик: интонация, неполнота предложения, незавершенность высказывания, анафорические местоимения, повтор, союзы, частицы, модальные слова, слова одной тематической группы и др.
4. Функционально-семантический тип диалогического единства: беседа, спор, унисон, ссора, объяснение и т.д.
Образец разбора
- Вы, сударыня, любите кататься?
- Как-с кататься?
- На даче очень приятно кататься на лодке (Н. Гоголь).
1. ДЕ состоит из трех реплик, тесно связанных друг с другом.
2. Реплика-стимул – вопрос. Реплика-реакция – встречный уточняющий вопрос, свидетельствующий о недостаточном понимании первого высказывания. Третья реплика ответ-пояснение.
3. Средствами связи реплик служат интонация и лексический повтор (кататься).
4. Это диалог-сообщение.
Задание 15. Произведите анализ текстовых единиц (ССЦ, диалогических единств, способов передачи чужой речи)
Лаврецкий не был молодым человеком; он не мог долго обманываться насчет чувства, внушенного ему Лизой; он окончательно в тот же день убедился в том, что полюбил ее. Не много радости принесло ему это убеждение. «Неужели, - подумал он, - мне в тридцать пять лет нечего другого делать, как опять отдать свою душу в руки женщины? Но Лиза не чета той: она бы не потребовала от меня постыдных жертв; она не отвлекла бы меня от моих занятий; она бы сама воодушевила меня на честный, строгий труд, и мы пошли бы оба вперед к прекрасной цели. Да, - кончил он свои размышления, все это хорошо, но худо то, что она вовсе не захочет пойти со мной. Недаром она сказала мне, что я ей страшен. Зато и Паншина она не любит… Слабое утешение!»
Лаврецкий поехал в Васильевское; но и четырех дней там не выжил, - так ему показалось скучно. Его томило также ожидание: известие, сообщенное г-м Жюлем, требовало подтверждения, а он не получал никаких писем. Он вернулся в город и просидел вечер у Калитиных. Ему легко было заметить, что Марья Дмитриевна была против него восстановлена: но ему удалось несколько умилостивить ее, проиграв ей рублей пятнадцать в пикет, и он провел около получаса почти наедине с Лизой, несмотря на то, что мать ей еще накануне советовала не быть слишком фамильярной с человеком «qui a un si grand ridicule». Он нашел в ней перемену: она стала как будто задумчивее, попеняла ему за его отсутствие и спросила его: не пойдет ли он на другой день к обедне? (На другой день было воскресенье).
- Ступайте, сказала она прежде, чем он успел ответить, - мы вместе помолимся за упокой ее души. – Потом она прибавила, что не знает, как ей быть, не знает, имеет ли она право заставлять Паншина долее ждать ее решения.
- Почему же? – спросил Лаврецкий.
- Потому, - сказала она, - что я уже теперь начинаю подозревать, какое это будет решение.
Она объявила, что голова у ней болит, и ушла к себе наверх, нерешительно протянув Лаврецкому кончики пальцев.
На другой день Лаврецкий отправился к обедне. Лиза уже была в церкви, когда он пришел. Она заметила его, хотя не обернулась к нему. Она усердно молилась: тихо светились ее глаза, тихо склонялась и поднималась ее голова. Он почувствовал, что она молилась и за него, - и чудное умиление наполнило его душу. Ему было и хорошо и немного совестно. Чинно стоявший народ, родные лица, согласное пение, запах ладану, длинные косые лучи от окон, самая темнота стен и сводов – все говорила его сердцу. Давно не был он в церкви, давно не обращался к богу; он и теперь не произнес никаких молитвенных слов, - он без слов даже не молился, - но хотя на мгновенье если не телом, то всем помыслом своим повергнулся ниц и приник смиренно к земле. Вспомнилось ему, как в детстве всякий раз в церкви до тех пор молился, пока не ощущал у себя на лбу как бы чьего-то свежего прикосновения; это, думал он тогда, ангел-хранитель принимает меня, кладет на меня печать избрания. Он взглянул на Лизу… «Ты меня сюда привела, - подумал он, - коснись же меня, коснись моей души». Она все так же тихо молилась; лицо ее показалось ему радостным, и он умилился вновь, он попросил другой душе – покоя, своей –прощенья…
Они встретились на паперти; она приветствовала его с веселой и ласковой важностью. Солнце ярко освещало молодую траву на церковном дворе, пестрые платья и платки женщин; колокола соседних церквей гудели в вышине; воробьи чирикали по заборам. Лаврецкий стоял с непокрытой головой и улыбался; легкий ветерок вздымал его волосы и концы лент Лизиной шляпы. Он посадил Лизу и бывшую с ней Леночку в карету, роздал все свои деньги нищим и тихонько побрел домой (И. Тургенев).
Достарыңызбен бөлісу: |
