2-китап indd

395

различий происходит во все времена, пока литературные нормы не достигнут 

своего стабильного состояния.

В  этой  связи,  надо  сказать,  что  следа  родоплеменных  диалектов  в 

общенародном казахском языке до XV в. трудно поддаются установлению, 

хотя отдельные ученые /напр. С.Аманжолов/ усматривают подобные следа 

не  в  нормах  общенародного  языка,  а  в  языке  конкретных  произведений 

устно-поэтического  творчества  того  периода,  Так,  например,  в  языке 

эпических повествований об «Едиге», «Е Саине» ими выявлены элементы 

языка племени Алшын, а в языке поэмы «Кобланды батыр», «Базар батыр», 

«Куркебай батыр» – признаки языка племени Кереев, в языке же «Алпамыс», 

«Мухаббат-наме» – племени Конырат, в «Надж аль-Фарадис» – Кердеров и 

т.д.

И,  действительно,  признаки  родоплеменных  языков  оказались 

настолько устойчивыми, что они и по сей день широко бытуют в местном 

живом  языке  казахского  населения  республики  и  его  диаспоры,  имея 

определенные  регионы  распространения  явлений.  Этим  фактором, 

пожалуй, объясняется издание «Диалектологического словаря казахского 

языка» /в трех томах/, который содержит богатейший диалектологический 

материал, собранный казахскими учеными-диалектологами в результате 

многолетних  экспедиционных  обследований,  проведенных  во  всех 

регионах  республики  и  за  ее  пределами.  Естественно,  диалектальная 

лексика казахского языка, в силу вышеуказанных обьективных факторов, 

содержит  не  только  элементы  ранних  родоплеменных  языков,  но 

элементы древних и соседних тюркских и нетюркских языков, с которыми 

им приходилось контактировать в разные периода истории.

Однако,  все  познается  в  сравнении.  Несмотря  на  наличие  немало 

местных /периферийных/ языковых особенностей и противопоставляемых 

оппозиционных  элементов  казахский  литературный  язык  /Балакаев 

М./  сохранил  свою  целостность  и  монолитность  и  эти  диалектические 

различия,  по  сравнению  с  другими  тюркскими  /узбекским,  уйгурским, 

туркменским,  и  др./  языками  являются  настолько  незначительными, 

что они не возводятся в ранг диалектов, а рассматриваются как говора, 

которые  в  свою  очередь  не  могут  претендовать  на  монопольность  в 

диалектной системе выступить в ней в качестве доминанта. Ею выступает 

общенародный язык в целом и той своей частью, которая считается более 

перспективной и лояльной по отношению к местным особенностям.

Таким  образом,  в  качестве  характерных  черт  и  структурных 

особенностей казахского языка, как одного из крупных и самостоятельных 

396

тюркских  языков,  можно  выделить  целый  ряд  его  признаков,  которые, 

в  одном  случае,  квалифицируются  как  признаки  классификационные 

по  отношению  ко  всем  другим  тюркским  языкам,  а  в  другом  –  как 

диалектные /местные/ периферийные по отношению к нормам собственно 

литературного языка. Они достаточно хорошо изучены в трудах ученых /

см. Аманжолов, Ш.Ш.Сарыбаев, Г.Калиев/, О.Накисбеков, С.Омарбеков, 

А.Нурмагамбетов и др./, и нет надобности их приводить здесь.

Таким  образом,  из  наиболее  характерных  к  числу  основных  и 

наиболее  характерных  /классификационных/  признаков  и  структурных 

особенностей казахского языка отнести следующие:

1.  По  степени  проявления  и  устойчивости  закона  сингармонизма  /

губной  и  лабиальной  гармонии/  казахский  язык  относится  к  числу 

сингармоничных  тюркских  языков,  и  по  степени  его  реализации  он 

занимает второе место после киргизского языка.

2. В финальной паре /Ш С/ общетюркскому согласному /Ш/ в казахском 

соответствует согласный /С/: тас «камень», қас «бровь», қыс «зима» и др.

3.  В  инициальной  паре  /И  Ж/  общетюркскому  /И/  в  казахском 

соответствует  согласный  /Ж/;  жыл  «год»,  жас  «молодой»,  «возраст», 

«слеза», жел «ветер» и др.

4.  В  медиальном  ряду  согласных  /Д  З  И/  общетюркскому  /Д  3/  в 

казахском соответствует /И/: аяқ «нога», «қайық» «лодка», қайың «береза», 

с перебоями /И З/: қазық жазық жайық «равнина», «долина реки» и др.

5. Общетюркскому глухому согласному /Ч/ в равных позициях слова, 

в казахском /за некоторым исключением диалектных употреблений: чал 

вм. шал «старик», шық «выходить» и др/ регулярно соответствует звонкий 

/Ш/: шаш «волос», «разбрасывать»; ши «чий», тростник», шеге «гвоздь» 

и др.

6.  Начальному  согласному  /Г/  в  огузских  языках  в  казахском 

соответствует твердей согласный /К/: кел - «приходи», кет – «уходи», келін 

«сноха» и до.

7.  Из  ряда  согласных  /Ғ  Қ  У  И/  в  ауалауте  исконно  тюркских 

односложных корней в казахском чаще фиксируется /У/ тау «гора», сау 

«здоровый», «доить», су «вода», жу «мыть», ту «рожать» и до.

8. Этот же признак реализуется и в инлауте и ауслауте от отдельных 

исконно  казахских  двухсложных  основ  типа:  тауық  «курица»  /ср.уйг.

тоху/,  бұзау  «теленок»  /ср.уйг.мозай,  др.тюр.  бызағу/  тура  «прямой», 

«правильно» /ср.уэб. тоғри/, жуан «толстый» /ср. уйг. иоған «большой» 

/и др.

397

9.  Из  ряда  финальных  согласных  /Қ  У/  казахский  язык  больше 

реализует  /Қ/,  но  иногда  употребляет  тот  и  другой,  с  последующей 

семантической  дифференциацией:  құрау//құрақ  «лата»,  «лоскут», 

сұрау//сұрақ  «вопрос»,  «допрос»,  бояу//бояқ  «краска»,  қыстау//қыстақ 

«кишлак», «зимовье» и др.

10.  Начальному  звонкому  согласному  /Д/  в  огузских  и  некоторых 

др. языках /за некоторым исключением – дерт «четыре» и др. /диірмен 

«мельница»/  в  казахском  соответствует  глухой  согласный  /Т/:  темір 

«железо», толқын «волна», тону «мерзнуть» и др.

11. Двухсложные производные основы, образованные в др. языках 

при помощи офф. –лық//лік, -дық//-дік, -тық//тік, в казахском /и некоторых 

др.  кыпчакских  языках/  подверглись  эллизии,  т.е.  усечению  конечных 

согласных  -қ//-к:  қатты  /вм.  қатлық/  «твердый»,  «прочный»,  тәтті  /вм, 

татлик/ «сладкий», «вкусный», ұлы /вм.улуқ/ «великий, выдающийся» и 

др. Данный признак казахского языка в свое время С.Е. Маловым был 

признан классификационный, и на этом основании он отнес казахский к 

числу новых языков /Малов С.Е., 121/.

12.  Казахский  язык  не  допускает  стечение  двух  однородных  и 

разнородных согласных в начале и конце двухсложных /за исключением 

некоторых эвуко- и образноподражательных – бұлт, қылт, тарс и др./ слов: 

түрік «тюрк», халық «народ», қарық «изобилие, вдоволь», бұлт «облако» 

/на письме; бұлт/, кілт «ключ» /на письме - кілт/ и др.

13.  Последовательное  озвончение  глухих  согласных  /п,  қ,  к,  т/ 

в  интервокальном  положении  в  структуре  двусложных  составных 

лексем  типа:  шегара  шек+ара  «граница»,  қолғап  қол+қап  «руковицы», 

«перчатки», Ботагөз Бота+көз «женское имя» и др.

Эти  и  другие  признаки  казахского  языка  позволяют  составить 

определенное    представление  с  том,  какое  положение  он  занимает  в 

классификационной системе тюркских языков, вообще, и в среде близких 

ему родственных кыпчакских языков, в частности.

В  заключение  следует  сказать,  что  современный  казахский  язык: 

во-первых,  восходит  своими  генеалогическими  корнями  к  потокам 

образования  древних  тюркских  языков;  во-вторых,  в  течение  многих 

столетий он функционировал в виде отдельных родоплеменных языков 

и диалектов, входя то в одно, то в другое языковое объединение, в том 

числе  в  этническую  структуру  древних  тюрков,  создавших  памятники 

рунической  письменности;  в-третьих,  казахский  язык  в  средневековый 

период  своей  истории  /Х-ХІХ  вв/  на  основе  родопл.  языков  и  в