2-китап indd

389

Этноязыковое  окружение  в  котором  прибывал  казахский  язык  в 

самые различные исторические периода – в давности, средневековьи и на 

современном этапе – оказывало на его структуру /особенно на лексический 

состав,  фонетическую  систему  и  морфологический  строй/  определенное 

влияние. Причем, результаты этого влияния зависят от степени влияющих 

/или  взаимовлияющих/  факторов,  к  котором  относятся:  типологическая 

разновидность контактирующихся языков, длительность и интенсивности 

процесса  контактирования,  количественное  соотношение  и  социально-

политическое  положение  их  носителей,  наличие  или  отсутствие  их 

государственности и др.

Исходя из этих объективных факторов и условий языковых контактов, 

можно  определить  и  состояние  казахского  языка  в  разные  периоды  его 

истории.

Во-первых, современный казахский язык если считать его как конечный 

результат  длительного  исторического  процесса  сложения  различных 

родоплеменных языков в одно целое, то на этом пути он постоянно – и в 

древний, и в средневековый, и в современный периоды своей истории – 

контактировался с другими языками или находился в их окружении, что, 

естественно, не прошло бесследно.

Во-вторых,  круг  контактировавшихся  с  казахским  языков  можно 

разбить  на две  группы: родственные, т.е. языки  тюркского происхождения, 

и  неродственные,  т.е.  языки  нетюркского  происхождения,  куда  можно 

отнести, например, китайский, иранские, арабский, монгольские, тунгусо-

маньчжурские, славянские и др. языки.

При  этом  следует  отметить,  что  характер  и  результаты 

контактирования  казахского  языка  с  родственными  /тюркскими/  и 

неродственными  /разноструктурными/  языками  далеко  неодинаковы. 

Контакты  же  с  близкородственными  языками  в  рамках  кыпчакской 

языковой  общности,  обычно,  приводили  к  взаимопроникновению  их 

структурных  элементов  и  выработке  общих  типологических  черт. 

Контакты  же  родственных,  но  не  кипчакских  языков,  как  правило, 

приводят  так  же  и  их  взаимодействию  и  взаимовлиянию,  но  с 

последующим  внесением  собственного  элемента.  На  этом  основании 

приходится  говорить  о  влиянии  и  привнесенных  в  казахский  язык 

элементах карлукских, огузских, сельджукских и др. языков.

Говоря  о  возможных  влияниях  на  казахский  язык  в  далеком 

историческом прошлом через посредство исконных казахских племен 

Канглы, Уйсун и др., мы часто ссылаемся на их реальные контакты с 

390

древними  Хуннами  /Гуннами/,  Саками  и  др.  скифскими  племенами. 

Однака,  наука  пока  еще  не  располагает  данными  об  их  языковой 

принадлежности,  и  усматривать  в  этих  контактах  преемственность 

развития казахского языка пока преждевременно.

Контакты  казахского  языка  с  нетюркскими,  происходившие  в 

разные эпохи, оставили заметный след в структуре казахского языка. 

Здесь  можно  априори  говорить  и  о  контактах  с  китайским  языком  в 

древний  и  средневековый  периоды  истории  казахского  языка,  о  чем 

свидетельствуют не только китайские летописи и ханские хроники, но 

и элементы китайского языка, бытующие в казахском и др. тюркских 

языках.

Приходится  особо  отметить  и  о  значительном  влиянии  на 

лексическую  структуру  казахского  языка  иранских  /персидского, 

частично таджикского/ и арабского языков. Это в основном произошло 

в  период  правления  саманидов  в  Казахстане  /VIII-IХ  вв/,  что,  кстати, 

сыграло  исключительно  важную  историческую  роль  в  дальнейших 

судьбах многих тюркских народов, занимавших огромную территорию 

от Кашгарии до Сырдарьи /В.В.Бартольд ІІ, I, 128/. В связи с арабским 

завоеванием /VIII-Х вв/ в регионах между Сырдарьей и Или получило 

широкое распространение исламская религия. И в этот период арабский 

язык,  а  в  ряде  культурных  центрах  –  и  персидский  стал  языком  не 

только  религии,  но  и  государственного  делопроизводства,  вытеснив 

исконные  древнетюркский  литературный  язык  и  принизив  роль  языка 

устнопоэтического творчества народа.

Влияние арабского и персидского языков было настолько, что оно 

внесло /в разной степени/ серьезные изменения в лексическую структуру 

тюркских  языков,  и  это  ощущается  по  сей  день.  Так,  из  общего  числа 

активной  лексики  современного  казахского  языка  арабско-персидские 

заимствования составляют примерно 15 процентов /Л.З. Рустемов.../.

В  лексической  структуре  казахского  языка,  как  и  др.  кыпчакских 

языков,  заметное  место  занимает  т.н.  «монгольский  компонент», 

природу  которого  ученые  объясняют  двумя  факторами:  в  одном 

случае  –  генетической  общностью  тюрко-монгольских  языков  /это 

–  идея  сторонников  алтайской  гипотезы/,  а  в  другом  –  результатом  их 

продолжительных  исторических  контактов  /Шербак  А.М./.  В  первом 

случае  речь  может  идти  об  общности  лексико-грамматического  строя 

этих языков, а во втором – лишь о лексическом заимствовании.

Применительно  к  истории  кипчакских,  в  том  числе  и  казахского 

391

языков  в  период  нашествия  и  завоевания  Чингизханом  Средней 

Азии,  Казахстана  и  др.  регионов  приходится  говорить  о  результатах 

заимствований  т.е.  с  тюрко-монгольских  языковых  контактов.  Надо 

сказать,  что  несмотря  на  продолжительность  этих  контактов  как  в 

военное, так и мирное времена, при массовом двуязычии и живом общении 

контактирующих  сторон,  доминирующее  положение  все  же  занимали 

местные тюркские языки. Малочисленность оставшейся части монгольских 

племен и их диперенос /разбросанном/ расселения среди массы тюркских 

народов, принятие ими ислама и давление на них обычаев к традиций – все 

это сделало «монгольское влияние» неглубоким, хотя в словарном составе 

казахского и др. языков появилась большое количество монгольско-тюркских 

лексических паралеллей или общей лексики, истоки которых надо искать, 

пожалуй, не только в этих контактах, но и в генетическом и родстве /Кайдаров 

А.Т. 1990, с. 5-25/. Именно этими факторами следует объяснить наличие в 

казахском и монгольских языках много общих исконных корневых лексем 

и  лексико-грамматических  моделей  и  заимствований  в  сфере  бытовой, 

административной и военной лексики, особую группу так же наименования 

топонимов и географических объектов на территории Казахстана. Все это в 

целом составляет монгольский субстрат казахского языка /XIII-ХIХ вв/.

В  историческое  процессе  формирования  лексической  структуры 

казахского языка и кипчакской группы тюркских языков вообще определенную 

роль сыграли славянские языки, как и тюркские – в славянских языках. Дело 

в  том,  что  тюркско-славянские  языковые,  этнокультурные  и  др.  контакты, 

уходящие своими корнями в глубь истории были самыми продолжительными 

и, пожалуй, глубокими.

Известно,  что  Русъ  с  древних  времен  жили  в  тесном  соседстве  с 

«язычниками»  из  Дешт-и  Кипчака  и  эта  связь  с  тех  пор  не  прерывалось 

и в последующие периоды истории: и с Золотой Ордой, и со всеми вновь 

образованными  ханствами:  Казанским,  Астраханским,  Крымским, 

Сибирьским, Ногайским и Казахским, который выделился из состава Белой 

Орды  при  Жанибеке  как  самостоятельное  государство  /1450  г./.  Казахско-

русские языковые контакты после вхождения Казахстана /с 1731 г./ а в состав 

России  носили  несколько  иной  характер,  чем  прежде  т.к.  колониальная 

политика Царизма преследовала цель ассимиляции казахского языка. Такая 

да политика, но несколько в иной форме, продолжилась и в условиях СССР 

/с 1917 г./.

Таким  образом  тюркско-славянские  /в  широком  плане/  и  казахско-

русские  /в  конкретном  плане/  языковые  контакты,  занимавшие  целую