«Как много могут родители...»
196
иНДивиДУАЛьНОСТь РеБеНКА
НАДО пРиНЯТь
Фото Ивана Мармалиди
О своем сыне Климе рассказывает Любовь Леонидовна
Мироненко из Костаная. Клим родился в 2002 году. Сейчас он на
домашнем обучении в специальной школе. Перешел в 4-й класс.
Как только я забеременела, сразу знала, что родится Клим, Кли-
мушка. Беременность переносила хорошо. Меня готовили к пла-
новому кесареву, боялись асфиксии, так как в прошлом у меня был
перелом таза. Операцию назначили на 12 декабря, а с вечера 11-го
я перестала слышать шевеления ребенка. Он родился обвитый пу-
повиной.
Врачи не сказали мне, что есть проблемы, но я замечала, что сын
развивается не так, как другие дети. Поздно начал сидеть, в 9 месяцев
у него появился первый зуб, ползать он начал в день, когда ему испол-
нился год, пошел в год и два месяца, косолапил, смотрел постоянно
вверх, а не под ноги, часто падал, до трех лет не разговаривал, толь-
ко отдельные слоги «мычал», но я его отлично понимала. Его тельце
было как тесто дрожжевое, настолько у него был слабый мышечный
Книга «историй успеха»
197
тонус. Он меня не обнимал, не целовал. Я даже не понимала, что это
не норма. Когда обнял младший сын Никанор, я испытала удивление,
что так может обнимать ребенок.
В садике Клим часто ссорился с детьми, отбирал игрушки. Родители
написали жалобу заведующей, я забрала сына из сада. После этого сама
обратилась к врачам. Нас направили на ВТЭК, в четыре с половиной года
Климу дали инвалидность. Вручили мне запечатанный конверт с диа-
гнозом и сказали, что открывать его я не имею права, что у сына умерен-
ная умственная отсталость и гиперактивность. Может быть, и правильно,
что я не все знала. В это время я была беременна вторым ребенком.
Поставили диагноз и все, куда хочешь, туда и иди. Клим не сидел
ни секунды, он был неуправляемым, постоянно менял вид деятель-
ности, ездить в автобусе с ним было очень сложно, он по нему все
время ходил и падал. Я не знала, что со всем этим делать. Дали
соцработника, но я боялась сына с ним оставить. Наверное, это не-
доверие было от гордыни.
Прочитала книгу Глена Домана, поняла, что нужно развивать сына
физически. В это время познакомилась с другими мамами. Пришла в
общественное объединение матерей детей-инвалидов «Радуга». Там
организованы бесплатные занятия для детей по плаванию, гимнасти-
ке, музыкотерапии, по методике Монтессори, по йоге для мамочек.
Плаванием и гимнастикой занимаемся до сих пор. В группу Монтес-
сори ходили не очень долго, там было 6 детей с разными диагнозами,
дети с ДЦП, конечно, все делали гораздо медленнее, а Клим не мог
ждать остальных.
Водила сына на массаж, электрофарез, ЛФК. С четырех с полови-
ной до пяти с половиной лет мы занимались с логопедом. С его гипе-
рактивностью это стоило огромных усилий.
Потом поставили еще один диагноз – тугоухость, потому что он не
реагировал, когда врачи к нему обращались. Оформили в специали-
зированный садик. На третий день воспитательница говорит: «А вы
знаете, что ваш сын слышит?» Я это, конечно, знала.
Через год новая комиссия, вообще не дали направления в сад, я
два года просидела с ним дома. В 2009 г. дали направление в обыч-
ную группу здоровых детей, среди которых находилось 5-6 детей
особенных. Вот так чудесным образом (видимо Бог помог) у нас полу-
чилась инклюзия. Воспитатели в этом саду были хорошие, и он про-
был там два года без особых проблем и конфликтов, а в 2011 году
пошел в специальную школу.
«Как много могут родители...»
198
Дети в школе разные: Клим-болтун, он быстро усваивал
программу, ему приходилось ждать, когда другие подтянутся.
Он рассказывал ребятам в классе о своих увлечениях, они его не
понимали. Батарейки, провода – его стихия. К ним он не равнодушен
с того момента, как только научился ползать. Шланг в ванной был
любимой игрушкой, он в него дул, вода булькала, вызывая восторг.
Особенно его интересовало, что внутри у разных бытовых приборов.
До сих пор спокойно мимо машин пройти не может, спрашивает у
водителей, что да как. Хочет быть изобретателем.
Сын постоянно привлекал к себе внимание разными способами
(стучал ручкой по парте, ходил часто в туалет), за это получал
много замечаний, отвлекал других. Я попросила перевести его на
домашнее обучение, чтобы он лучше усваивал материал.
Клим учится по Программе А (обучение по Программе А дает
аттестат и право поступать в колледж, обучающиеся по Программе Б
на выходе получают справку об окончании школы). Учитель приходит
два раза в неделю, занимается с ним по два часа. Сын читает, пишет,
знает таблицу умножения, умеет делить. У него нормальная речь. А
врачи говорили, что он не обучаем и работать не сможет.
Сейчас диагноз «умеренная умственная отсталость» сняли,
поставили новый – «недифференцированная шизофрения». Я сначала
пыталась доказать, что это не так. Потом перестала, зачем всем что-то
доказывать, пусть пишут. Диагноз есть, ничего не поделаешь.
Я вижу, что мой ребенок развивается, и это всегда меня держало
и держит «на плаву», хотя был период, когда я хотела умереть, и
мысли о смерти постоянно крутились у меня в голове. Однажды
Клим спросил меня: «Мама, ты никогда не умрешь?» Он несколько
раз задавал мне этот вопрос, я поняла, что он чувствует меня, мое
настроение и боится меня потерять. Я сознательно убрала мысли о
смерти, и сын перестал беспокоиться.
Когда я осталась одна с двумя детьми, было очень трудно.
Клим мне помогал справиться с моими внутренними проблемами.
Одно время я занималась косметикой «Орифлейм» и брала
всегда его с собой, в его присутствии я становилась смелее. Я не
получила должной поддержки от родителей в детстве, у меня не
было уверенности в себе, с этим и выросла. Я никогда не хотела
выделяться, а Клим был всегда в центре внимания, и мне пришлось
перестраиваться – учиться у него легкости общения, открытости,
простоте.
Достарыңызбен бөлісу: |
