для
выяснения
путей
транспортировки
нелегальной
литературы. Любопытное мнение на запрос Министерства
юстиции высказал прокурор Пограничного окружного суда,
объяснивший командировку сибирских агентов на территорию
КВЖД
«дурно
сложившимися
личными
отношениями
полковника Познанского с начальником Железнодорожного
управления полковником Федоренко, бездеятельность коего в
сфере политического розыска г. Познанский, будто бы,
стремится доказать такими приемами» [3: 2-3]. Сопоставив
данное объяснение с фактами обнаружения у Федорова склада
литературы ПСР и его, по-видимому, удачной пропаганды для
вербовки участников новой революционной группы, а также с
содержанием его почти повелительных писем к руководителю
политическим
розыском,
прокурор
высказал
серьезные
подозрения «как о наличности в действиях Франка элемента
провокации, так и о том, что эта сторона деятельности Франка
не оставалась неизвестною лицам, пославшим его на
территорию дороги» [3: 3]. Сверив эту информацию с
имевшимися в ДП сведениями о Федорове, подполковник
Балабанов в июле 1910 г. пришел к заключению, что главный
подозреваемый по делу «Верхнеудинской группы ПСР»
Томашов был «совершенно невиновен» в приписываемом ему
преступлении и стал банальной жертвой провокации. В июне
1910 г. ДП отправил прокурору Иркутского военно-окружного
суда телеграмму о том, что «арестованный в типографии
Верхнеудинской группы социалистов-революционеров Устин
Томашов… отношения к этой типографии не имеет и
находился в помещении типографии лишь как гость хозяина
квартиры» [3: 3-4].
Таким образом, Верхнеудинская группа ПСР в конце 1908
– начале 1909 гг. была сорганизована усилиями трех секретных
сотрудников, действовавших не без ведома своего начальства.
Т.е. это была откровенно-дерзкая провокация со стороны
начальника Иркутского ГЖУ подполковника М.И. Познанского.
Однако необходимо отдать должное чинам политической
полиции,
которые
не
стали
скрывать
выявленные
провокационные действия внутренней агентуры, более того,
выразили свое возмущение подобно рода практикой и спасли
ни в чем не повинного человека. Что же касается социалистов-
революционеров, то в наличии их и им сочувствующих лиц в
Верхнеудинске сомневаться не приходится, чем, кстати, и
пытались воспользоваться провокаторы. Правда, местные
эсеры,
как и вся партия в целом, были слишком
257
дезорганизованы поражением революции 1905 – 1907 гг. и
наступившей реакцией с постоянными репрессиями, а также
тотальной провокацией в своих рядах. Объединиться в
организацию эсерам Верхнеудинска удалость чуть позже.
Исследователям же остается в очередной раз сделать вывод
из рассмотренной истории, что слепо доверять источникам
жандармского происхождения не следует.
Литература:
ГАРФ. Ф. ДП ОО. Оп. 1909. Д. 9. Ч. 17. Лит. А.
ГАРФ. Ф. ДП ОО. Оп. 1909. Д. 9. Ч. 81.
ГАРФ. Ф. ДП ОО. Оп. 1910. Д. 9. Ч. 27.
ЗАКОН РЕСПУБЛИКИ КАЗАХСТАН «О РЕЛИГИОЗНОЙ
ДЕЯТЕЛЬНОСТИ И РЕЛИГИОЗНЫХ ОБЪЕДИНЕНИЯХ»
КАК СРЕДСТВО ФОРМИРОВАНИЯ СВЕТСКОГО
ГОСУДАРСТВА
Капышев А.К.
Кокшетауский университет им. А.Мырзахметова, г. Кокшетау
ardak.mo@rambler.ru
С
первых
дней
независимости,
гармонизация
межэтнических и межконфессиональных отношений стала для
Казахстана стержнем всей внутренней политики государства.
На высшем законодательном уровне были закреплены
незыблемые принципы равенства граждан вне зависимости от
этнической и религиозной принадлежности, запрещены любые
действия, направленные на разжигание межнациональной и
межрелигиозной розни.
Как
показал
двадцатилетний
опыт
казахстанской
государственности, именно эта политика межэтнического и
межконфессионального
согласия,
неуклонно
проводимая
Президентом
Нурсултаном
Назарбаевым,
стала
тем
страховочным
поясом,
который
уберег
страну
от
258
межнациональных и религиозных трений и конфликтов,
обеспечил
территориальную
целостность,
мирное
и
стабильное развитие нашего государства. Благодаря этой
стабильности, основанной на национальном единстве и
сплоченности, мире и согласии всех проживающих в
Казахстане этносов и конфессий, нашей стране удается
успешно продвигаться по пути прогресса и смело ставить
перед собой новые амбициозные цели.
Вместе
с
тем,
правоприменительная
практика
действующего с января 1992 года Закона Республики
Казахстан «О свободе вероисповедания и религиозных
объединениях», динамика развития гражданского общества
показывает, что назрела необходимость совершенствования
законодательства, регулирования правоотношений в этой
тонкой и чувствительной для каждого гражданина сфере [1].
Мир сегодня подошел вплотную к такому явлению, как
религиозный экстремизм и задача государства - оградить
каждого гражданина, каждого члена своего общества от угрозы
экстремизма. События последнего времени показали, как
уязвимы мы сейчас и по отдельности, и в целом.
Сегодня все мы чувствуем острую необходимость в
действии нового закона РК о религии и религиозной
деятельности в нашей стране. Каждый здравомыслящий
казахстанец признает это. В жизни любого государства
наступает момент, когда на смену некогда принятому закону
приходит новый - с учетом реалий сегодняшнего дня, с учетом
изменений, произошедших в обществе и с учетом мнений того
самого общества. Это обычная практика, существующая во
всех странах мирового сообщества.
Новый закон должен учесть не только изменения нашего
общества, должно и нужно использовать при его создании те
достижения взаимоотношений государства, общества и
религиозных объединений, которые есть и действуют в других
демократических государствах, где они доказали свою
состоятельность и действенность, а также свою пользу для
народа этой страны.
Республика
Казахстан
изначально
придерживается
наипростейшего и наисправедливейшего принципа: «Каждый
молится своему богу, и никто никому не мешает» [1].
Однако если граждане объединяются в организацию
согласно своим религиозным воззрениям - они создают уже
сообщество - так называемое юридическое лицо, которое
начинает вступать во взаимодействие с государством и
259
