иностранным людям… и иным всякого звания и веры
приходить, селиться, жить, торговать и всяким ремеслом
промышлять» [1].
Кроме того, дозволялось в первые, три года (1735-1738
годы), «ни с каких товаров в казну пошлины не иметь» [2].
Новый указ от 11 февраля 1736 года продлил срок
беспошлинной торговли в Оренбурге на шесть лет [3].
20 августа 1739 года был издан указ о начале торга в
Оренбурге: «Торгу быть в новом Оренбурге, а ежели кто из
приехавших бухарских и других тамошних мест купцов
пожелает (следовать) со своими товарами в Казань и в другие
российские города, тех пропущать и пошлины с товару их
брать по силе Торгового Устава, против приезжающих в
Астрахань в российские города иноземцев, а которые купцы
будут торговать в Оренбурге, с тех для приохачивания и от
сего времени в пределы десяти лет пошлины с проданных
товаров брать против торгующих в Астрахани иноземцев с
уменьшением, а именно по три копейки с рубля, а
попрошествии 10 лет брать с них пошлину по тому же
Торговому Уставу по пяти копеек с рубля» [4].
Так, начиная с 40-х годов, сформировался новый центр
торговли между Россией и сопредельными странами –
Оренбург.
В Оренбурге был построен гостиный двор с 150 лавками,
меновой двор с 148 амбарами и 344 лавками [5].
Одним
из
первых,
обративших
внимание
на
формирование регионального торгового рынка в пограничной с
казахской
степью
зоной,
был
член-корреспондент
АН
Российской империи П.И. Рычков. В его работах представлен
богатый фактологический материал о формировании торговой
политики российских властей в Оренбургском крае и отражены
важные
направления
политики
местных
властей
по
использованию татар, знающих язык и быт казахского народа,
для дальнейшего экономического и политического освоения и
управления казахской степью. Татарские купцы стали тем
звеном между экономической системой метрополии и степью,
а в последующем инструментом постепенной интеграции их в
мировой рынок, которые были необходимы правительству.
Свидетельством
этому
является
покровительственная
таможенная политика, проводимая правительством по
отношению
к
татарам
и
башкирам.
Так,указ
Правительствующего Сената от 30 апреля 1763года о
запрещении «азиатцев вообще впускать внутрь России для
107
торговли, дабы они не могли узнавать цены здешним товарам
и наносить чрез то подрыв торгующему купечеству» [6].
В данном документе под «азиатами» российские власти
подразумевали хивинцев, бухарцев, кокандцев, которые
составляли конкуренцию русскому купечеству, ибо прямой
выход последних подрывал торговлю российских купцов и
вызывал многочисленные жалобы в правительственные
органы с их стороны. Вместе с темуказ от 22 ноября 1776 года
о разрешении «мещерякским, башкирским старшинам и
татарам, производить торговый промысел по всей России»,
способствовал развитию мелкого и среднего бизнеса [7].
В
начале
ХІХвека
запретительная
политика
по
отношению к восточным купцам сохранилась. Более того,
местные губернские власти сами порой чинили препятствия
иностранным купцам. Так, например, 26 июля 1808года в деле
«О проезде бухарских поданных через Оренбургскую губернию
в Мекку» указывалось «Запрещено проезжать с товарами по
пути следования или получать из других рук и чтобы сведения
о товарах не распространяли» [8].
Логическим
продолжением
данного
указа
явилось
разрешение с 1824 года Оренбургским, Астраханским купцам 2
и 3-й гильдии, крестьянам, имевшим свидетельства 2 и 3
родов, торговать на азиатских рынках наравне с купцами 1-й
гильдии, что было подтверждено и указом от 7 декабря 1852
года [9]. Торговые татары, заручившись покровительством
правительства, осознали выгодность своего положения в
качестве посредника, обладающего знаниям языка казахского
народа, опытом, деловой хваткой и поэтому стремились к
завоеванию внутреннего рынка казахской степи и извлечению
немалых выгод и преимуществ из этих процессов. Более
подробно о роли татарских купцов в развитии регионального
торгового рынка мы остановимся в третьем разделе данной
главы настоящего исследования.
Одним из важных моментов развития торговли в
Оренбурге
было
конечно
и
создание
условий
для
беспрепятственного проезда казахов со скотом и продуктами
скотоводческого хозяйства на меновой двор и беспошлинной
торговли. Аналогичное решение было принято и при открытии
менового двора в Троицке (1750 год). В фонд городского
бюджета был установлен налог с троицких и других торговцев
за пригоняемый на таможню скот (лошадей – 15, баранов - 5
копеек). Исключение составили казахи, которых освободили от
пошлин с целью поощрения «пригона скота из степи» [10].
108
