Microsoft Word История. №3,2010

ВЕСТНИК  КазНПУ им.Абая, серия «Исторические и социально-политические науки», № 3 (26), 2010 г. 
 
 
12
учреждений,  систему  образования,  предметы  учебной  программы,  а  также  людей,  собиравшихся  на 
паломничества. Кроме того, было предложено ограничение вакуфного имущества. 
На  основе  этих  предложений  комиссия  разработала  проекты  по  управлению  вакуфными 
имуществами [7], мусульманскими  учебными  заведениями [7, л. 159], религиозных  деятелей  и 
учреждений [7]. 
На  основании  этих  проектов  официальная  власть  вскоре  приступила  к  осуществлению 
строжайшего надзора в мечетях, медресе, мест паломничества. Одновременно были предприняты меры по 
прекращению  строительства  новых  мечетей  и  медресе.  Для  строительства  таких  объектов  было 
необходимо  получить  особое  разрешение  от  властей,  а  также  обязательно  ввести  русский  язык  в 
программу  обучения [7]. Деятельность  всех  эшанов,  других  видных  представителей  духовенства  были 
взяты под контроль властей. Был наложен запрет на вознесение молитв там, где нет мечетей, медресе и 
«святых мест». 
Был  введен  порядок  назначения  мудариссов  (преподавателей  медресе)  по  одобрению 
официальных  чиновников.  Главный  акцент  при  этом  делалось  не  на  опыт  и  знания  специалиста,  а  на 
политическую благонадежность и лояльность кандидатуры  по отношению к официальным властям. В том 
же порядке были взяты под надзор представители судопроизводства, в результате чего,  на эти должности 
стали  назначаться  лица,  сумевшие  найти  общий  язык  с  чиновниками,  а  истинные  знатоки  законов 
шариата. Вершившие справедливый суд и обладавшие уважением народа постепенно оказались не у дел, 
что  в  свою  очередь  привело  к  тому,  что  в  рядах  духовенства  становилось  все  меньше  образованных, 
честных,  опытных  людей,  а  алчность,  взяточничество  и  несправедливость  стали  обычным  явлением. 
Именно  поэтому  в  творчестве  передовых  представителей  той  эпохи,  в  частности,  в  литературных 
произведениях,  отчетливо  проявилось  недовольство  деятельностью  отдельных  духовных  лиц  (особенно 
казиев),  резкая критика их деятельности.  
Один  из  руководителей  джадидского  движения  Махмудходжа  Бехбуди  с  сожалением  и  горечью 
отмечал,  что  такая  политика  властей  привела  к  кульминации  алчности,  которая  нанесла  огромный  вред 
народным массам: «предпринятые ими такие меры очень хороши для правительства, а для нас, мусульман, 
дало самые безжизненные и разрушительные результаты».  
Для  ограничения  роли  ислама  в  обществе,  изучения  сущности  исламской  религии,  официальная  
задействовала не только чиновников, но и преподавателей, выпускников Казанской Духовной Академии, 
при  которой  функционировало  «миссионерское  противо-мусульманское  отделение»,  готовившее 
специалистов для миссионерской деятельности [8].   
Н.  Остроумов,  проводивший  широкие  исследования  по  изучению  исламской  религии  и  жизни 
мусульманского населения  Туркестана,  являлся  выпускником  «миссионерского  противо-мусульманского 
отделения» при Казанской Духовной Академии [9]. 
С  активным  участием  таких  специалистов  по  распоряжению  Туркестанского  генерал – 
губернатора был подготовлены и изданы  сборники материалов по мусульманству [10], предназначенные  
официальным  чиновникам  для  практического  применения.  В  данных  сборниках  были  собраны  
статистические  сведения  о  представителях  духовенства,  духовных  учреждениях  и  учебных  заведений  в 
крае, информации об исламском учении, основах шариата и их сущности.  Вместе с тем,  в них,  красной 
нитью  проходила    идея  о  якобы  «консервативной  сущности»  ислама,  о  «фанатизме»  мусульманского 
населения  и  религиозных  деятелей,  об    их  отсталости  и    невежестве,  о  «мистицизме»  религиозных 
убеждений и обрядов, о «непримиримости»  ислама. 
В  отдельных  изданиях  ислам  трактовался  как  «бескомпромиссная  и  наступательная  религия»  по 
отношению к другим конфессиям,  особенно «против христианства». Таким образом, в сознание русских 
чиновников  и  жителей  края  внедрялось    недоверие,  опасение  и  даже  отвращение  по  отношению  к 
местному мусульманскому населению. 
Совершенно отличались от таких тенденциозных изданий, труды русских востоковедов-ученых по 
мусульманству,  которые    в  основном,  содержали  перевод  законов  шариата,  историю  происхождения  
ислама, его направлений и течений [11], жизнь и деятельность пророка Мухаммеда [12].  
Объективный научный подход к истории ислама со стороны русских востоковедов,  приводил их к 
другим  выводам,  нежели  выводов    миссионеров,  что  нашло  свое  отражение  в  резкой  критике  ими 
последних.  Так,  известный  востоковед  В.В.  Бартольд,  рецензируя  работу  Н.  Остроумова [13],  отмечал, 
что  «его  произведение  написано  в  политических  целях  и  миссионерском  духе»,  что  «автор  не  имеет 

Абай атындағы ҚазҰПУ-дың ХАБАРШЫСЫ,  «Тарих жəне саяси-əлеуметтік ғылымдар» сериясы, № 3 (26), 2010 ж. 
 
 
13
глубоких  знаний  об  исламской  религии  и  поэтому  допустил  множество  ошибок  и  неточностей,  исказив 
при этом суть основных вопросов» [14].   
В стратегических целях  официальных властей по отношению   к исламу важное место занимало 
ограничение,  или  же  постепенное  уничтожение  экономических  устоев  ислама  в  крае.  Как  известно,  в 
Средней  Азии,  несмотря  на  мощный  традиционный  политический  статус  ислама,  основным  финансово-
материальным  источником  религиозных  учреждений  и  деятелей  являлось  не  государство,  а    вакуфное 
имущество. Вакуфы при религиозных учреждений  создавались за счет добровольных вложений крупных  
предпринимателей,  правителей,  должностных  лиц,  торговцев  и  др.  имущих  слоев  населения.  Доходы 
вакуфного имущества (обработанные земли, торговые лавки, сады, огороды и т.д.), свободного от налогов, 
являлись основным источником материального обеспечения религиозных учреждений, служащих в них, а 
также мударрисов – преподавателей и студентов медресе. 
В  целях  уничтожения  экономических  основ  ислама,  официальная  власть  установила  порядок 
налогообложения  вакуфного  имущества  в  пользу  государства.  Наряду  с  этим  изменился  порядок 
учреждения вакуфного имущества. В «Положении об управлении Туркестанским краем»подчеркивалось, 
что  учреждение  вакуфных  земель  (то  есть  добровольная  передача  какого – либо  имущества  в  ведение 
медресе или мечетей) осуществляется только с разрешения генерал – губернатора, а оно могло быть дано 
только лицам, заслужившим особое уважение [15]. 
Был установлен надзор за вакуфными имуществами  и доходом с них [15]. Все это, а также случаи  
насильственного отчуждения вакуфного имущества в пользу государства, оказали негативное влияние на 
экономическое положение мечетей и служащих в них, а также медресе и их преподавателей, студентов.  В 
результате множество мечетей и медресе оказались в безвыходном положении.  
Вышеотмеченные  меры,  и  в  целом,  политика  по  отношению  к  исламу  не  могла  вызвать 
недовольства со стороны местного населения, особенно религиозных деятелей.  В архивах официальных 
властей сохранились письменные обращения представителей самаркандского мусульманского населения в 
1910  г.  к  сенатору  графу  К.К.  Палену,  проводившему  ревизию  в  Туркестаном  крае.  В  этих  письмах 
выражалось недовольство политикой властей и высказывались просьба граждан покончить с произволом. 
Эти  обращения  также  содержат  требования  мусульман  о  передаче  религиозных  должностей 
(казий, муфтий, имам, мутаввали) из введения русских властей в распоряжение духовной администрации; 
об освобождении от налогов вакуфного имущества мечетей и медресе, об учреждении городской думы с 
равным  количеством  русских  и  мусульман,  об  усилении  общественной  безопасности,  о  запрете  езды 
извозчиков в пьяном виде, о наказании отдельных лиц из числа местных евреев, которые вступив в сговор 
с  администрацией,  занимаются  подделкой  документов,  попирают  религиозные  убеждения  мусульман  и 
наживают богатство противозаконными путями [16].  
В 1910 г.  на  имя  сенатора  Палена  поступила  жалоба  от  представителей  духовенства 
Амударьинского отдела. В ней группа духовных лиц выразили свое недовольство учрежденными в крае  
порядками,  противоречащими  законам  шариата  и  приводящими  в  упадок  духовно-нравственную  жизнь 
мусульманского  общества.  В  обращении  отмечалось,  что    упразднение  должности  Раиса(надзирателя  за 
исламским правопорядком) привело к утрате контроля за религиозно-нравственным поведением граждан, 
к  нарушению  правил  справедливости  в  торговле  и  т.д.  В  письме  подчеркивалось,  отсутствие  надзора  за 
судопроизводством    со  стороны  муфтиев,  а  также  назначение  на  эти  должности  малограмотных  и 
безнравственных  л,  привело  к  процветанию    в  судебной  системе  несправедливости  и  взятничества.  В 
своем  обращении  религиозные  деятели  просили  восстановления  должности  Раиса  и  муфтия,  назначение 
судей из числа честных, образованных, нравственно чистых людей; дать право пользования для  мечетей  
вакуфным  имуществом.  Обращение  от  населения  было  подписано    в  основном  шейхами  и  другими 
представителями духовенства [16].  
Однако недовольство народа политикой ограничения исламской религии и духовных учреждений 
игнорировалось  вплоть  до 1912 г.,  когда  официальная  власть  была  вынуждена  отменить  постоянный 
надзор  за  вакфуными  учреждениями.  Однако  налогообложение  с  вакуфного  имущества  в  пользу 
государства и другие ограничения остались без изменений. 
Таким  образом,  официальная  политика  по  отношению  к  исламу  в  Туркестане,  направленная  на 
постепенное ограничение, а в дальнейшем ликвидации его  роли в обществе,  осуществлялась постепенно, 
в  разных  направлениях.  В  официальных  кругах  империи  вопрос  этот  страстно  обсуждался 
представителями    различных  категорий,  разрабатывались  различные  меры  по  ограничению  ислама,