ВМЕСТО ЗАКЛЮЧЕНИЯ
Композиция как предмет анализа и как способ создания добротного произведения в какой-то мо-
мент начинает не то чтобы тяготить, а подобно строгому учителю постоянно довлеть над художни-
ком, и чем более глубоко внедряется в ремесло творца формальная зависимость от выработанных
правил, тем менее свободен художник. Это неизбежное противоречие: чем талантливее и значитель-
нее личность мастера-учителя, тем труднее ученику избежать его прямого влияния, тем чаще ученик
впадает в подражание. Преодоление этого закона тяготения — процесс трудный, а нередко и долгий.
При всем презрении к жажде выделиться во что бы то ни стало лицо художника и на самом деле
должно быть свое — не потому что оригинальность — самоцель в искусстве, а потому, что душа
произведения в идеале является синонимом души творца, а если душа пользуется только правилами
и перепевами других мастеров, то зритель просто пройдет равнодушно мимо, не заинтересованный
вторичностью произведения.
Правильность композиции, как и правильность языка, может украсить произведение, как язык
Тургенева, а может превратиться в сухую речь ученого-иностранца — все на месте, все по законам
грамматики, но скучно и выхолощено. Образность художественного языка настолько индивидуаль-
ное качество, что не укладывается до конца, без остатка ни в какое прокрустово ложе формальных
приемов. Именно поэтому автор этой книги решается вроде бы отвергать самого себя, призывая к
крамольной независимости от предыдущего материала. Но «опровержения» законов композиции не
будет, признаки композиции определяют ту точку отсчета, ту печку, от которой надо танцевать. Фран-
цузский скульптор Бурдель говорил молодым художникам, что для свободной лепки фигуры челове-
ка надо сначала глубоко изучить пластическую анатомию, а затем забыть ее, не обращать на нее
внимания. Те, кто понимает это буквально, наивно идут еще более коротким путем — совсем не
изучают анатомию и... терпят фиаско. Ведь мастер, деформируя фигуру, отталкивается от крепкой
основы, от академической формы, и деформация усиливает выразительность, заостряет замысел, но
не разрушает форму. Необученный, безграмотный исполнитель, не видя базовой формы, ломает все
на пустом месте, поэтому и получается пустое нагромождение.
Признаки композиции должны присутствовать всегда, но ведь художественное произведение не
иллюстрация этих признаков, у него другая задача. Стремясь к наивысшей выразительности, худож-
ник имеет право на любое преувеличение, отклонение, деформацию и обобщение, если это помогает
эстетическому, художественному замыслу. Современное искусство вообще имеет тенденцию нару-
шать правила: именно бунтарское стремление открывает ранее закрытые двери, дает большую сво-
боду творчества. За каждой новой дверью ждет неизвестность, это может быть и новое направление
в искусстве, а может быть и тупик.
Двойственность авангардного подхода заложена в самой природе творчества, и именно эта двой-
ственность позволяет приверженцам классической ясности во многих случаях яростно выступать
против авангарда как разрушителя искусства. Особенно сложен вопрос об одной из фундаменталь-
ных сущностей искусства — мастерстве. Подобно наивно-буквальным последователям принципа
Бурделя «забыть анатомию», совершенно ничему не желающие учиться художники сразу обраща-
ются к авангарду, справедливо полагая, что академическое мастерство, во-первых, труднодостижи-
мо, а во-вторых, часто мешает творческой свободе. Получается парадоксальная ситуация: хорошо
подготовленные профессионалы и неумелые, но совершенно свободные, в области авангарда стоят
на одной стартовой линии. Человек — существо догадливое, он понимает, как легко стать художни-
ком не учась и не мучаясь. Он вместо мастерства высказывает концепцию, доказывая, что реализм
устарел, художественно умер; зачем повторять природу, лучше это сделают фотография и кинокамера.
Однако более чем столетний опыт фотоискусства показал, что эстетические категории живописи
и фотографии исходят из совершенно разных источников и возможностей, так что фотография не
может подменить живопись, да и не хочет этого. Диапазон изобразительного искусства от натура-
лизма до абстракции достаточно широк, чтобы оставить место для любой формы творческого выра-
Достарыңызбен бөлісу: |
