– Не могла бы ты сбегать к Брэдли за сигаретами? – спросила миссис Уитли. – Я, кажется,
– Да, мэм, – сказала Бет.
Был субботний вечер, она сидела, открыв на коленях новый роман, но не читала – в ее
ным. Это была неплохая атака, но она подумала, что Морфи мог бы действовать более эффек-
– Я напишу записку, а то Брэдли не продаст тебе сигареты по малолетству.
– Три пачки «Честерфилда».
До этого в лавке мистера Брэдли она была всего один раз, вместе с миссис Уитли. Та
вручила ей листочек с обращением к владельцу, набросанным карандашом, и один доллар два-
дцать центов. Записку Бет сразу выложила на прилавок. У нее за спиной стоял длинный стел-
лаж с журналами; заплатив за сигареты, она обернулась и принялась рассматривать обложки.
На выпусках «Времени» и «Новостей недели» были портреты сенатора Кеннеди – он баллоти-
ровался в президенты, но вряд ли имел шансы победить на выборах, поскольку был католиком.
Еще там оказалась целая полка женских журналов, и на их обложках красовались лица, как у
Маргарет, и у Сью-Энн, и у других девочек из «Яблочного пирога»; волосы у всех блестели,
полные губы алели помадой.
Бет уже собралась уходить, но краем глаза заметила кое-что интересное – в правом углу
на самой нижней полке с журналами, посвященными искусству фотографии, летнему отдыху
и хобби, лежал один с шахматной доской на обложке. Она подошла поближе и взяла журнал с
полки. На обложке было название «Шахматное обозрение» и ценник. Бет открыла журнал. Там
было множество шахматных партий и фотографий людей, играющих в шахматы. Одна статья
называлась «Королевский гамбит: новый взгляд», другая – «Блистательные победы Морфи».
Партию Морфи она только что разыгрывала в голове! У Бет сильнее заколотилось сердце. Она
(1837–1884) – американский шахматист, считавшийся в середине XIX века сильнейшим в мире; Михаил
У. Тевис. «Ход королевы»
49
перелистала страницы дальше, нашла статью о шахматах в СССР, но главное, что бросилось
ей в глаза, – это слово «турнир». Целый раздел назывался «Турнирная жизнь». Бет даже не
подозревала, что проводятся соревнования по шахматам. Она думала, это просто увлечение:
одни играют в шахматы, другие, как миссис Уитли, вяжут коврики, третьи складывают пазлы.
– Эй, юная леди, – окликнул ее мистер Брэдли. – Либо покупай журнал, либо положи
его на место.
Бет с удивлением обернулась:
– А нельзя просто…
– Прочитай объявление.
Оказалось, к стеллажу с журналами прямо перед ней прикреплен лист бумаги, и на нем
написано от руки: «ХОЧЕШЬ ЧИТАТЬ – ПОКУПАЙ». У Бет было всего пятнадцать центов.
Несколько дней назад миссис Уитли сказала, что какое-то время ей надо будет обходиться без
карманных денег – у них проблемы с финансами, а мистер Уитли задерживается в команди-
ровке на западе страны. Бет положила журнал на полку и вышла из лавки.
Пройдя полквартала, она остановилась, поразмыслила минутку и вернулась обратно. На
прилавке, у локтя мистера Брэдли, высилась стопка газет. Бет протянула ему дайм
17
, взяв одну
газету. Мистер Брэдли переключился на даму, которая пришла покупать лекарства по рецеп-
там, а Бет отошла к дальнему концу стеллажа с журналами, держа газету под мышкой, и при-
нялась ждать.
Через пару минут мистер Брэдли сказал даме: «У нас они трех видов», – и зашагал в
дальний конец лавки, позвав покупательницу за собой. Бет тотчас схватила экземпляр «Шах-
матного обозрения» и сунула его в сложенную пополам газету.
На улице, под ярким солнцем, она прошла целый квартал с газетой под мышкой. За пер-
вым поворотом остановилась, вытащила журнал, примостила его за поясом юбки и сверху натя-
нула бледно-голубой пуловер из переработанной шерсти, купленный в «Бене Снайдере». Рас-
правила пуловер и бросила газету в урну на углу.
По дороге домой, с невидимым журналом, надежно прижатым к плоскому животу, она
опять задумалась о том ходе ладьей, который мог сделать, но не сделал Морфи. В статье о нем
говорилось, что Морфи был «возможно, самым блистательным игроком в истории шахмат».
Ладья могла бы занять седьмое поле слона, и черные не стали бы сбивать ее конем, иначе…
Бет замерла посреди квартала. Где-то лаяла собака; на другой стороне улицы два маленьких
мальчика шумно играли в салки на аккуратно подстриженной лужайке. После хода второй
пешкой на пятое поле королевского коня уцелевшая ладья может отступить, и если черные
возьмут белую пешку, слон останется без прикрытия, а если не возьмут…
Бет закрыла глаза. Если черные не возьмут пешку, Морфи поставит мат в два хода, на
первом пожертвовав слона и объявив шах. Если же черные
возьмут
пешку, вперед двинется
еще одна белая пешка, а слон пойдет в другую сторону, и черные уже ничего не сумеют сде-
лать.
Вот оно
. Один из двух мальчиков на лужайке разревелся.
Черные ничего не смогли бы
сделать
. Игра бы закончилась максимум на двадцать девятом ходу. Согласно записи этой пар-
тии в книге, Полу Морфи понадобилось тридцать шесть, чтобы одержать победу. Он не заме-
тил возможностей ладьи.
А она заметила
.
В чистейшем синем небе над головой сияло солнце. Собака лаяла не умолкая. Мальчики
ревели уже вдвоем. Бет медленно шла домой, воспроизводя в голове ту же шахматную партию.
Ее ум был ясен и прозрачен, как ослепительный, совершенный бриллиант.
17
Дайм
– монета в 10 центов.
