Богатый папа, бедный папа

Мы с Майком просили и умоляли, объясняя, что скоро у нас накопится
достаточно  сырья  и  можно  будет  начать  производство.  Мы  сказали  ей,
что ждем, пока несколько соседей закончат свои тюбики и мы сможем их
забрать. Мама сжалилась и дала нам еще неделю сроку.
Начало производства пришлось ускорить из-за внешних обстоятельств:
деловые  партнеры  получили  первое  предупреждение  от  складского
помещения  –  от  моей  собственной  мамы.  В  обязанности  Майка  теперь
входило  просить  соседей  не  тянуть  с  пастой,  напоминая,  что  дантист
советует  чистить  зубы  чаще.  Я  же  начал  собирать  производственную
линию.
В  один  прекрасный  день  мой  отец,  подъехав  с  другом  к  дому,  увидел
на 
дороге 
двух 
девятилетних 
мальчишек, 
вовсю 
занимавшихся
производством.
Все вокруг было засыпано белым порошком. На длинном столе стояли
бумажные молочные пакеты, а в гриле пылали угли.
Отец  осторожно  приблизился.  Ему  пришлось  оставить  машину
у подъезда, потому что наша «производственная линия» перегородила путь
к  гаражу.  Подойдя  поближе,  они  с  другом  увидели  на  углях  чугунок,
в котором плавились тюбики из-под зубной пасты (тогда паста продавалась
не  в  пластмассовых  тюбиках,  а  в  свинцовых).  Мы  сжигали  с  них  краску,
а потом расплавляли в чугунке и наливали металл через маленькую дырку
в молочные пакеты, удерживая чугунок маминым ухватом.
В  пакетах  был  алебастр.  Именно  он  был  тем  рассыпанным  повсюду
белым порошком, который мы смешивали с водой. В спешке я опрокинул
мешок, и все вокруг выглядело так, словно только что закончилась снежная
буря. Из алебастра мы сделали литейные формы.
Отец  с  другом  наблюдали,  как  мы  льем  расплавленный  свинец
в отверстие алебастровой формы.
– Осторожно, – произнес отец.
Я кивнул, не поднимая головы.
Наконец мы закончили, я поставил чугунок на место и улыбнулся отцу.
–  Что  это  вы,  ребята,  делаете?  –  осторожно  спросил  он,  улыбнувшись
в ответ.
–  Мы  делаем  то,  что  ты  мне  сказал.  Мы  собираемся  разбогатеть,  –
ответил я.
– Ага, – сказал Майк, ухмыляясь и кивая. – Мы партнеры.
– А что в этих алебастровых формах? – поинтересовался отец.
– Осторожно, – сказал я. – Должна получиться хорошая партия.
Маленьким  молотком  я  постучал  по  месту  соединения  двух  частей

формы и осторожно снял верхнюю половину. Из формы выпала монетка.
– О боже! – воскликнул отец. – Так вы делаете из свинца монеты!
–  Точно,  –  ответил  Майк.  –  Мы  делаем  все  так,  как  вы  нам  сказали.
Мы делаем деньги.
Друг  отца  повернулся  к  нему  и  расхохотался.  Отец  улыбнулся
и  покачал  головой.  Он  окинул  взглядом  пылающий  гриль,  коробку
с  использованными  тюбиками  из-под  зубной  пасты  и  двоих  довольных
собой мальчишек, покрытых белой пылью.
Отец  попросил  нас  оставить  свои  дела  и  присесть  с  ним  на  крыльцо
нашего дома. Он терпеливо объяснил нам, кто такие фальшивомонетчики.
Наши мечты были разбиты.
–  Вы  хотите  сказать,  что  это  незаконно?  –  спросил  Майк  дрожащим
голосом.
–  Пусть  играют,  –  сказал  друг  моего  отца.  –  Может,  у  них  природный
талант.
Отец сердито посмотрел на него.
–  Да,  это  незаконно,  –  тихо  сказал  он.  –  Но  вы,  ребята,
продемонстрировали  свои  творческие  способности  и  оригинальное
мышление. Продолжайте в том же духе. Я действительно вами горжусь!
В  расстроенных  чувствах  мы  с  Майком  минут  двадцать  сидели  молча,
а  потом  начали  убирать  за  собой.  Производство  завершилось  в  день
открытия  предприятия.  Сметая  в  кучу  порошок,  я  посмотрел  на  Майка
и произнес:
– Да, наверное, Джимми и его друзья правы. Мы бедные.
Мой отец в этот момент как раз уходил.
–  Ребята,  –  сказал  он,  –  вы  будете  бедными,  только  если  сдадитесь.
Вы  молодцы,  поскольку  что-то  сделали.  Большинство  людей  просто
говорят и мечтают о том, что разбогатеют. А вы что-то для этого сделали.
Повторяю:  я  вами  очень  горжусь.  Не  останавливайтесь.  Продолжайте
борьбу.
Мы  с  Майком  стояли  и  молчали.  Слышать  это  было  приятно,  но  мы
не знали, что делать дальше.
– А почему ты не богатый, папа? – спросил я.
– Потому, что я решил стать учителем. Учителя не думают о том, чтобы
разбогатеть.  Нам  просто  нравится  учить.  Я  хотел  бы  вам  помочь,
но на самом деле не знаю, как делать деньги.
Мы с Майком вернулись к уборке территории.
–  Знаете  что,  –  продолжал  отец,  –  если  вы  хотите  стать  богатыми,
спрашивайте не меня. Поговорите с твоим папой, Майк.

– С моим папой? – удивился Майк и скорчил гримасу.
–  Да,  с  твоим  папой,  –  ответил  мой  отец  с  улыбкой.  –  У  нас  один
и  тот  же  банкир,  и  он  в  восторге  от  твоего  отца.  Он  не  раз  говорил  мне,
что твой отец великолепно умеет делать деньги.
– Это мой-то папа? – не поверил Майк. – А почему же тогда у нас нет
шикарной машины и большого дома, как у богатых детей в школе?
– Шикарная машина и большой дом еще не признак того, что ты богат
или  умеешь  делать  деньги,  –  ответил  мой  папа.  –  Отец  Джимми  работает
на  сахарной  плантации.  Он  мало  чем  отличается  от  меня.  Он  работает
на  компанию,  а  я  –  на  государство.  Компания  купила  ему  автомобиль.
Но  у  этой  плантации  финансовые  проблемы,  и  скоро  у  отца  Джимми
не  будет  ничего.  А  твой  папа  не  такой,  Майк.  По-моему,  он  строит
собственную  империю,  и  мне  кажется,  что  через  несколько  лет  он  станет
очень богатым человеком.
Эти  слова  снова  раззадорили  нас  с  Майком.  Мы  с  новыми  силами
принялись  за  уборку  следов  нашего  первого  совместного  производства
и стали обсуждать, как и когда поговорить с отцом Майка. Проблема была
в том, что он много работал и приходил домой поздно. Ему принадлежали
склады, строительная компания, сеть магазинов и три ресторана. Вот из-за
ресторанов он и задерживался по вечерам.
После  того  как  мы  все  убрали,  Майк  сел  в  автобус  и  уехал  домой.
Он собирался в тот же вечер подойти к отцу и спросить его, не научит ли
он  нас,  как  стать  богатыми.  Майк  пообещал  сразу  же  после  разговора
позвонить, даже если это будет очень поздно.
Телефон зазвонил в половине девятого.
– Ладно, – сказал я, – в следующую субботу. – И положил трубку.
Отец Майка согласился встретиться и поговорить с нами.
И вот субботним  утром в половине  восьмого я сел  в автобус, который
шел в бедный квартал города.

жүктеу 1,42 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: